С минуту.

С минуту Малько и Воронин молчали, рассеянно глядя друг на друга.
Полковник и майор тоже молчали, понимая, что директор и начальник цеха думают сейчас не о том, давать или не давать обещание, а о том, какими средствами его выполнить.
— Обогнать график суток на двое. — начал Воронин.
— И я так думаю,— сказал Малько.
— Хотя бы первый поток.
— Но не суток на двое, а точно: на двое суток. Тогда сможешь.
Когда они договорились, полковник опять повторил, как будто извинился:
— Нужно, товарищи. Очень нужно. Вот пусть он расскажет, какая у нас под Москвой жара.
Тут только Воронин заметил третьего гостя. Со стула поездка в никуда поднялся очень молодой, невысокий, худощавый парень, тоже с голубыми петличками — лейтенант. Вздернутый нос его осыпали золотистые веснушки.
— Пилот  Горюнов, — пожимая Воронину руку, на я он, несколько сконфуженный всеобщим вниманием.
— Не по шерсти кличка, — сказал полковник. — Горюют от него немцы, а он вчера представлен к званию Героя Советского Союза.
Воронин почти с сомнением взглянул еще раз в курносое веснушчатое лицо. Если снять с него форму, что останется мальчишка и мальчишка.
— Семьдесят два боевых вылета, — видимо, догадываясь, о чем думает начальник цеха, улыбнулся полковник. — Вот пусть поговорит с вашими стахановцами, расскажет, как небо московское защищает.
— Да. Без вас мы бы не много наработали, — произнес Малько.