Ясно, господа.

Действовать! Понятно? Арсенал надо взять сегодня! Офицеров освободить сегодня! Вооружить их — и через два часа город в наших руках.
— Послушайте, Шмаков,— оборвал его Лукьянов,— да вы сошли с ума! Мы можем подготовиться к выступлению, но выступать без приказа Ставки не имеем права!
— Какое тут к черту право? Я беру отряд в двадцать восемь человек.
Лукьянов опять перебил:
— Да если хоть один из них будет арестован, это провал всего штаба! Об этом вы подумали?
— Об этом нечего думать. Мои люди мало что знают о существовании вашего хваленого штаба!.. Вот так, ваше превосходительство.
Глаза у него горели, он задыхался от ярости. Выбежал из помещения, хлопнув дверью...
Ночью Лукьянов со многими командирами отрядов, группировавшихся вокруг штаба, сидели в надежном укрытии неподалеку от Арсенала и вслушивались в ночную тишину.
Но вот со стороны Арсенала раздался винтовочный выстрел.
— Арсенал, господа! Началось! — шепотом сказал генерал.
Вновь стало тихо, как-то угрожающе тихо. Потом огрызнулся пулемет, послышались два взрыва.
— Гранаты! — определил кто-то.
Наступившую после этого тишину больше не нарушил ни один звук...
— Ну, со святыми упокой! Ясно, господа, операция не удалась! — сказал кто-то.
— А ведь ему, мальчишке, говорили...— начал было Лукьянов.