Конец.

Другие кричали: «Мы Брусилова знаем, это национальный герой, и не может быть, чтобы его принудили к такому поступку, чтобы он сделал это из корысти!»
— Что же, это святая правда,— подтвердил Борисов.— Уезжая из Крыма, я сам читал воззвание Брусилова к врангелевским солдатам и офицерам, где он призывает идти бить поляков. Воззвания эти подписаны председателем ВЦИК Калининым, председателем Совнаркома Лениным и Брусиловым — председателем Особого совещания при Главкоме Красной Армии.
Все утихли в недоумении. На многих лицах появилась
растерянность...
На этом сбор закончился.
Расходились сумрачные, невеселые, охваченные сомнениями или страхом.
Один только человек был доволен — оперативный сотрудник ВЧК Игорь Николаевич Борисов. У него было для этого достаточно оснований. Во-первых, он завоевал доверие главы подпольного штаба Лукьянова. Во-вторых, распропагандировал Маматова и с его помощью посеял смятение в душах руководителей штаба и командиров. В-третьих, он мог быть уверен, что никаких сколько-нибудь серьезных вооруженных выступлений не будет.
— Я еще приеду,— пообещал он Лукьянову на прощание.   
ССОРА ГЕНЕРАЛОВ И КОНЕЦ ШТАБА.
Зявкин и Лисин как бы незримо присутствовали при всех встречах Борисова с деятелями белого подполья — ив станицах, и в Новочеркасске. Они восторгались Борисовым, его умением держать себя, вызывать доверие и расположение.